Reklama.Ru

15.9.98

СЕРИАЛ "ИНТЕРНЕТ-ДЕТЕКТИВ" Книга вторая: "Зарекаю тебя от тюрьмы" Главы этой книги сюжетно не связаны между собой, описываемые события взяты из жизни, имена изменены.

ХИЛИЧ ТЕБЯ ПОБЕРИ!
Глава вторая

    - Ты выбрал очень неудачный тон. Так мы ни о чем не договоримся, - подчеркнуто сухо сказал начальник знаменитого "шестого отдела" Урвян. Настолько знаменитого и могущественного подразделения милиции, что, назвав номер отдела, ничего более не надо пояснять. Внешность самого Урвяна не отражала его величия и славы "грозы бандитов" (местного значения, разумеется). Даже выпрямив спину и гордо поняв голову, он выглядел в большом кресле черной кожи маленьким мальчиком, только вдруг постаревшим.

   - Я тебя не нанимаю, а прошу о помощи, - с мягкой улыбкой ответил начальник службы безопасности инвестиционного фонда "Доверие" Рабчук. В недалеком прошлом он работал вместе с Толей Урвяном в ОБХСС, а теперь, получив необходимую выслугу, ушел на пенсию в расцвете сил и нашел теплое место в "Доверии". В последнее время на теплом месте стало прямо-таки горячо. Припекало настолько, что Коля Рабчук начал подыскивать другую работу, но найти такой просторный, со вкусом обставленный персональный кабинет, в котором он сейчас принимал бывших коллег, было непросто. Особенно если придачей ко всему этому был служебный "Форд -Эскорт" и хороший оклад; плюс кое-что "черными" наличными. Это "кое-что" временами получалось весьма солидным, если удавалась очередная авантюра. Иначе как авантюрой деятельность "Доверия" нельзя было назвать. Потому что никакого собственного бизнеса, например торговли компьютерами или сборки машин, у этого фонда не было. Собственно, не было и самого фонда. Была оболочка, в рамках которой два бывших сотрудника КГБ собрали с населения много денег и активно занимались их присвоением.

   Только дилетант может сказать, что легко присвоить деньги. Нет ничего проще, чем схватить рубль и убежать. Долго гнаться не будут. Но когда речь идет о миллионах долларов, просто так деньги не умыкнешь. Это целое искусство. В тайны этого воровского творчества глава фонда, бывший оперуполномоченный КГБ Геннадий Шефчук начальника службы безопасности Рабчука не посвящал. Их отношения ограничивались конкретными поручениями с пояснениями типа "так надо".

   Эта встреча шефа безопасности фонда Рабчука с "грозой бандитов" Урвяном была продиктована желанием Шефчука реализовать одну старинную идею: получить долг с того, кому не давал.

   Около двух месяцев назад друзья-чекисты сказали Шефчуку по данным агентурной информации, что в Промстройбанке готовится заявка на краткосрочный кредит в сумме около 250 тысяч долларов. Ее готовил молодой удачливый предприниматель Ходов, назвавший свое предприятие "Гренада" по одному ему понятным романтическим соображениям. Глава фонда поручил Коле Рабчуку разведать что затеял этот "везунчик" Иван Ходов и остался очень доволен результатами. Ожидалась всегда беспроигрышная нефть.

   Специально организованная "случайная" встреча с Иваном подтвердила его намерение на покупку нефти. Скрыть ее было трудно. На местном нефтеперерабатывающем заводе лежал договор "Гренады" на переработку давальческой нефти, которые случаются не каждый день.

   Не откладывая в долгий ящик, Геннадий, после того, как Ходов отказался от "Мальборо", предложил ему кредит у "Доверия" под низкий процент. Кроме того, фонд кредитует оптовых покупателей бензина, полученного после переработки нефти и оборот ускорится вдвое! От условий фонда трудно было отказаться, даже не смотря не одну "мелкую" деталь: деньги "Доверию" не надо был возвращать: Внешне все должно выглядеть так будто Иван не может реализовать бензин и возврат денег откладывается. А на самом деле деньги должны приносить прибыль лично Шевчуку, а зарабатывать ее должен Ходов. Сообразительный Иван, не очень веря, что подвалило такое счастье, не раздумывая согласился.

   При следующей, уже не случайной встрече, глава фонда выждав удобный момент, как бы невзначай обронил:

- А потом ты как будто бы обанкротишься и останешься со своими деньгами, а я со своими - закончил свою мысль Геннадий. Иван насторожился, но продолжил в том же тоне рубахи-парня:

   - Не-ет! Так дело не пойдет. Выходит, что я должен пожертвовать всей своей карьерой и доверием партнеров? Ради чего? Чтобы стащить для Вас деньги? А если посадят?

- Не посадят. Я в этом городе многое могу.

- А если не удастся?

- Удастся! Всегда удается.

- Геннадий Михайлович, мне есть что терять. И если этому проклятому моменту суждено сбыться, то я все равно не желаю его торопить. Почему Вы раньше не сказали? Да я и сам должен был сообразить своим 58-м размером, что такие выгодные кредиты подворачиваются только один раз в жизни. И этот раз всегда последний, - Иван горячился, ерзал на дорогом стуле для дорогих посетителей "Доверия", а Шефчук только плотнее сжал губы и выждав, когда тот успокоится, вставил:

- Только не думай, что у тебя будет другая возможность. Ведь я не каждому предлагаю сотрудничество. Ну, хорошо, согласен. Не хочется терять имя. Но ведь есть варианты:

   Ивана заело отношение к нему, как разовой зажигалке - "выпустил газ и выбросил":

- Я не собираюсь хапнуть, проесть, а потом ходить с протянутой рукой!

   Справедливости ради надо сказать, что предложенные главой фонда варианты были вполне приемлемы, но только не для "Гренады", которой, согласно планов Ходова, была уготована судьба "Лукойла". И это как минимум. Молодой предприниматель готов на компромисс с партнером, но рисковать блестящим будущим - никогда! Он предпочел разрыв отношений с Шефчуком. Тем более, что были и другие варианты купить нефть.

   Шефчук невзлюбил "везунчика". И трудно сказать чего было больше в этой нелюбви: зависти к молодости и успеху или сожаления о шансе получить большой куш, в котором Ходов ему отказал. Однако случай вернуть свой шанс не заставил себя ждать:

   "Доверие" потерпело большую неудачу в торговых делах.

   В городе появилась темная личность, именовавшая себя Иванов Иван Иванович. Наверное в насмешку: мол, зови как хочешь, ход дела это не поменяет. Иванов имел доверенность от столичного промышленного объединения "Тяжмаш", и обязательный в таких случаях паспорт на доверенное лицо. Были и полномочия заместителя директора объединения. Пышная борода и усы, затемненные очки и прочие проверенные атрибуты подпольщика только усугубляя сомнения в подлинности личности. От "Иванова" всегда пахло дорогим коньяком, держался он свободно, если не сказать развязно. Но что было самое интересное, так это то, что он говорил с кавказским акцентом! Иванов, твою!

   Ходов вздрогнул, услышав на спиной рев то ли быка, то ли слона, когда выходил из своей машины. "Откуда эта тварь?" Не успел он обернуться, как рев раздался совсем рядом и с такой силой, что волосы встали дыбом. В полуметре от него по левой полосе промчался горящий красным цветом невероятно фигурный, будто мускулистый "Понтиак", из окна которого ему махал рукой Лжеиван Лжеиванович. Рев издавал клаксон этого железного самца. Вдруг машина затормозила и сдала назад, заскрипев скатами и пустив из под колес вонючий резиновый дым. Улыбаясь во весь рот и мутно глядя на Ходова, бородач оставил дверцу открытой и уже шел ему навстречу с распростертыми объятиями с громкими приветствиями:

- Иван, тезка! На ловца, как говорится, и зверь бежит, - от Лжеивана, как всегда, пахло коньяком. Тише говорить он не мог - из машины несся тяжелый рок перемешанный с мужским и женским хохотом.

- Привет, - через силу улыбнулся директор "Гренады". Он всегда неловко себя чувствовал, вдруг попав в разгар чужого веселья, потому что ни с того ни с сего переходить на смех было глупо, а серьезное выражение лица среди всеобщего смеха выглядело еще глупее, - Ты решил повеселиться?

- Нет, это так: это просто так: Я к тебе по делу. Буду краток. Я переговорил с моим "Тяжмашем". Цены и сроки нам пока подходят. Берем у тебя состав бензина Аи-93, оплату для ускорения произведет ваше "Доверие". Гена Шефчук с нашим директором старинные друзья. Можно сказать кореша, - последнее слово бородач произнес как бы стесняясь его не светского происхождения и заглянул Ходову в глаза. Тот отвернулся и по деловому ответил:

- Я уже предупреждал тебя, что отгружу только по предоплате. Деньги утром - стулья вечером. Зайдешь? Тебе выпишут счет-фактуру, - Иван, полагая Лжеивана отпетым мошенником, ждал отказа в оплате наперед, но ошибся. Собеседник с готовностью направился к двери офиса, оставив машину как есть: посреди встречной полосы, с открытой дверью, с работающим двигателем. Все это было как то неприятно: Все в бородаче раздражало.

   Какой-то голос внутри Ходова говорил ему, что от этого ЛжеИвана надо держаться подальше. Но услужливая логика взяла верх. Он рассуждал так: "Ну, какая разница "Гренаде" кто покупает этот чертов бензин? Да хоть сам дьявол. Мое дело получить деньги и отпустить товар. Доверенность есть, с паспортом совпадает. Поддельный паспорт? А мне откуда знать? Я не милиционер и не обязан проверять подлинность.

   В общем, уговорил себя Иван и продал Лжеивану железнодорожный состав бензина. И причитающиеся 250 тысяч долларов (в наших деревянных) принял на свой счет. В предусмотрительности ему не откажешь; перед отгрузкой бензина молодой предприниматель позвонил Шефчуку:

  - У меня платежка "Доверия" в счет "Тяжмаша". Здесь все без ошибки? Некто Иванов Иван Иванович:

 - Причем здесь Иванов? - перебил "везунчика" глава фонда, - я оплатил и не пойму чем тебе на этот раз не нравятся мои деньги. А если не нравятся - верни.

   Осадок после разговора был еще неприятнее, чем сам разговор. Тревожил тон. За ним что-то скрывалось. Однако необходимый ответ Иван получил: "Доверие" не обмануто, платит сознательно. "Деньги получил, товар отгрузил. - рассуждал Иван, - что тут может быть не так? Все законно, все совпадает", - но дурное предчувствие не давало покоя Ване Ходову, молодому и удачливому предпринимателю.

   Месяц спустя в просторном кабинете начальника службы безопасности инвестиционного фонда "Доверие" Коли Рабчука низкорослый начальник шестого отдела милиции Урвян утопал в черном кожаном кресле и не мог понять, за что ему собираются платить такие деньги.

   Старший оперуполномоченный того же отдела Хилич, такой же щуплый, как и начальник, сопровождал шефа по его просьбе. "По старому знакомству" - пояснил тот. Сорокалетнему Сереже Хиличу довелось поработать с обоими сторонами проходящих переговоров и он все время радостно улыбался, как на встрече школьных друзей. Может быть даже вилял хвостом, но в кресле не видно. Во всяком случае понимал он еще меньше, чем начальник. Он вообще мало что понимал и если говорил своими словами, то всегда какая-нибудь ерунда получалась. "Нечего тут думать, - шевелилось в милицейском мозгу, - собрались старые знакомые, Коля Рабчук просит и платит, значит надо помогать:" Не переставая улыбаться, он впервые вмешался в разговор:

- Коля, ты можешь конкретнее сказать, какой из хвостов этому Ходову надо прижать? Говори прямо, мы же давно знаем друг друга и можешь не ломаться как девственница. Мы все тяготы налогового бремени понимаем и даже работали с Интерполом по задержанию Гальского.

   Рабчук не уловил связи между хвостами, девственницами и Интерполом, поэтому ответил самодовольному Сереже улыбкой, а содержательную часть ответа все-таки адресовал более сообразительному Урвяну:

- Долбанный мошенник Иванов Иван Иванович пригнал нам от имени объединения "Тяжмаш" 15 КАМАЗов, оформил накладную, передал все документы и попросил оплатить - для ускорения - Ходову за бензин. Мы оплатили, а через два дня КАМАЗОВ не стало, уехали в неизвестном направлении. Мы сделали запрос на завод и вам, но оказалось, что машин с такими номерами шасси и двигателей завод никогда не выпускал! У объединения этих машин никогда не было, а паспорт на имя Иванова имеет вымышленную серию "ХУ" и длинный номер из 9 цифр. В общем оставил он нам доверенность с этим длинным "ХУ" и уехал на наших КАМАЗах.

   Сережа Хилич сначала громко засмеялся, но потом осекся.

   - Подожди, - с едва заметной тревогой заговорил Урвян, - ведь вы сами просили объявить официальный розыск на этого хмыря "Иванова", но не предпринимать героических усилий по установлению его личности. У нас ведь были кое-какие следы: красный "Понтиак", телефонные номера, с которыми он вел междугородние переговоры. Да ведь его можно было поискать по адресу отгрузки бензина. А теперь вы "опять за рыбу деньги:"

   - Нет, никаких "опять" и никакой рыбы, пусть себе плавает, важны только деньги, - примирительно пошутил шеф безопасности инвестиционного фонда, - я ведь сейчас прошу обратить внимание на одну деталь: кто получил наши деньги? Ходов!

   - Но он здесь чист как младенец! Ведь он даже Шефчуку звонил, просил подтверждения оплаты в счет "Тяжмаша". Или не так?

   - Все так, - Рабчук, слегка сконфузившись, опустил глаза на свои ладони, потом, будто прочитав на них что-то, решительно поднял взгляд на Урвяна и даже едва заметно наклонился в его сторону, - но если учесть, что Ходов богат как персидский шейх и что деньги все-таки взял он, то есть над чем подумать. В конце концов не от трудов праведных он разбогател.

   - Конечно! Это понятно! - одновременно поддержали последнюю мысль милиционеры. Для них мир был достаточно упрощен: по одну сторону люди в погонах - по другую преступники на свободе.

   Рабчук говорил необычно низким голосом, Хилич делал умное лицо, а начальник шестого отдела наконец-то понял, за что "Доверие" собирается платить ему деньги.

   - У меня тут есть один любопытный документик, - хозяин кабинета достал из стола бланк промышленного объединения "Тяжмаш", на котором не было ничего кроме печати и подписи Иванова, и многозначительно посмотрел на гостей. Хилич ответил недоуменным взглядом, а Урвяну удалось подобрать более солидное выражение лица.

   - Ну и что? - опять в один голос ответили они. Это единомыслие начало раздражать "грозу бандитов" и он бросил подчиненному невежливое: "заткнись". Это означало, что разговор начинается серьезный, и не время для реверансов.

   - А то, что на этой бумаге написано, что в оплату за отгруженный бензин "Тяжмаш" передает "Гренаде" 15 КАМАЗов!

   Воцарилось гробовое молчание, которое некстати нарушил недоумок Хилич:

- Да ведь тут же ничего не написано. А если б такая бумага была, то Ходов сгнил бы в тюрьме. Целый букет статей уголовного кодекса:

- Да заткнешься ты или нет? - оборвал его Урвян и, обращаясь к Рабчуку, с расстановкой произнес:

- А ты хорошо видишь что тут написано?

- Отлично!

- Вот когда я увижу, тогда и поговорим! Только имей в виду, что бумага может попасть на экспертизу. Поэтому, чтобы нельзя было установить срок ее составления, преступники держат документы день - два на солнце, потом под утюгом и слегка натирают свинцом.

- А свинец зачем?

- Для "помощи" рентгенографической экспертизе.

   На этом правоохранители распрощались с трудовым народом.

   Спускаясь по лестнице, Хилич короткими ножками семенил за шефом и безустанно говорил, пытаясь сменить гнев начальства на милость.

   - Во дает "Доверие"! Хотят "Гренаду" сделать как детей! Ни за что человека на нары нашими руками уложить!

   - Не хочешь на нары укладывать - пополнишь армию безработных, - цинично заметил начальник шестого отдела старшему оперуполномоченному, - только зря ты его жалеешь. Ему есть чем откупиться. И нам с тобой не каждый раз подвернется случай, что всю грязную работу с деньгами сделает Шефчук, а мы исполнили закон и свободны. Получи деньги и не расписывайся.

   - Меня нечего и спрашивать, я давно "за". Все равно здорово придумано: отдай им деньги и все тут. Не брал, а отдавай. Это почище, чем простые бандиты. 250 тысяч долларов просто так!

   - Можно не просто так, а со слезами. Или с музыкой, - оба захохотали. Успокоившись Урвян добавил:

- И бандиты они не какие-нибудь простые. Простым бандитам в жизни не додуматься до Иванова Ивана Иваныча, а они додумались. И КАМАЗЫ придумали, которых никогда не было. Ты знаешь, что их не только никто не угонял, но даже и не пригонял?

- Во дают!

   Еще через месяц молодому удачливому предпринимателю Ходову жизнь показалась кошмарным сном, от которого нельзя было проснуться, потому что это была реальность.

   В "Гренаде" прошла ревизия, обнаружившая среди бумаг подписанную им, Ходовым, накладную о получении 15 КАМАЗов и письмо о том, что они получены от "Тяжмаша" взамен на бензин. Значит...   деньги "Доверия" он, Иван, просто присвоил! Вот так то!

   Пришлось возвращать. А пока не вернул, сидел в следственном изоляторе, ожидая задержания сообщника Иванова Ивана Ивановича с кавказским акцентом и длинным номером в паспорте с серией "ХУ".

© Николай Кузнецов, 1998, дизайн Олега Дулецкого, размещено на узле компании ЕТайп