Клуб "Икстлан", что под "Россией", продолжает радовать
посетителей экзотической культурной программой. Например, в
прошлую пятницу, 30 января, некоторые счастливчики (количество
мест было ограничено) смогли посмотреть и послушать плоды
вдохновения творческой группы "Lamalahora" ("Недобрый час"),
названной так по повести Г.Г.Маркеса. Маленькая афишка говорила
об открытии выставки и представлении визуально-шумовой поэмы
"Губы быта".
Зрителей, не считая авторов и персонала клуба, было что-то около
пятнадцати человек, поэтому нелишним будет кратенько (на самом
деле действие растянулось на два часа) описать происходившее.
Декорацией к "поэме" послужил один из столиков, щедро застеленный
газетами "Труд" (ордена Ленина и ордена Красного
Знамени). Из реквизита можно было заметить: банку соленых огурцов
(в течение некоторого времени предмет моих воздыханий), картошку,
лук и довольно большую селедку. Последняя неуловимо напомнила
известный натюрморт Петрова-Водкина, и, наверное, не случайно:
коль скоро появилась закуска -- водка, надо полагать, не
замедлит. Так и случилось.
Но вы ошибетесь, если подумаете, что парни просто решили публично
"сообразить на троих". Нет! Все это долгое, около сорока минут,
распитие 0,7-бутылки под нескончаемое "Болеро" Равеля -- так
называемый "эпиграф" -- было исполнено самого глубокого смысла. И
чтобы подчеркнуть символичность действия (включая ненатурально
"пьяное" бодание головами, закидывание друг друга скомканными
обрывками газет и т.п.), обстановки и грима -- вокруг глаз
"поэтов" чернели огромнейшие "фонари", -- каждый из них
собственноручно вырезал из картонной трубы подобие короны по
образу шутовского колпака, и водрузил себе на голову. Что и
ознаменовало начало перфоманса.
Наконец, когда посуда опустела, а исполнители достигли нужной
творческой кондиции, надпись на картонке перед "сценой" сменилась
с "эпиграфа" на "Губы быта".
Дальнейшее, по-видимому, было не чем иным, как обыгрыванием
такого расхожего выражения, как "быт заел". Что обрадовало -- так
это перемена звукового ряда. Описывать все "шумы" нет смысла,
скажу только, что слушать было довольно интересно. В отличие от
того, что предлагалось смотреть. Оставленный у стола в
одиночестве (другие участники перфоманса зависли над
синтезаторами) Антон Щербаков, с которого сорвали "корону" и
нахлобучили еще менее эстетичную коробку, символизирующую этот
самый быт, и вдобавок ко всему еще и связали, бился сначала
головой о стол, потом бился в конвульсиях -- агония была слишком
долгой, -- потом... Вам не скучно?
...После редких хлопков -- многие, кажется, даже сразу не поняли,
что поэма завершилась -- состоялась импровизированная
мини-пресс-конференция.
Главный вопрос, который меня интересовал: так кто же в итоге кого
"поел" -- быт ли их, или они быт?
Антон, так сказать, солист этого трио, доверительно уронил: --
Если б я знал...
Удалось ли выступление?
Алексей: -- Получилось даже лучше, чем предполагали... Нам было
очень жаль, что не было экрана какого-то, чтобы там Майя
Плисецкая танцевала. Зацикленно так, нервическим движением, --
как заикается...
Как выяснилось, участники проекта "Lamalahora" совсем не
обиделись на отсутствие аплодисментов.
Алексей: -- Мы пришли, чтобы зрители нас смотрели и слушали.
Аплодисменты, как таковые, не требовались. Главное -- внимание и
понимание.
А были ли те, кто внимал и понимал?
Алексей: -- ...Лучше всего нас восприняли мы сами.
Чем же молодых людей привлек именно этот жанр?
Алексей: -- Зрители... Мы можем ими управлять. Они могут уйти...
С середины концерта могут уйти... если мы захотим.
Несмотря на то, что к концу перфоманса и так немногочисленная
аудитория еще больше поредела, смею сказать, что ничьи ожидания
обмануты не были. По той причине, что заранее чего-то ожидать
было попросту невозможно -- широкой публике, и мне в том числе,
этот жанр совершенно незнаком. И тогда я решила спросить мнения
А.Попадина -- человека, известного мне, в частности, тем, что он
точно знает разницу между "телегой" и "фикшином", -- как он
оценивает сегодняшнее выступление:
-- В меру хорошо.
-- Так кратко?!..
-- В меру хорошо -- то есть я здесь не увидел никакой визуальной
шумовой поэмы, -- то, что было заявлено. Шумовая поэма -- она
подразумевает поэта, который персонально присутствует -- персоной
-- перед публикой, а не в записи на магнитофоне. Никто не делал
поэтического действия, был просто перформ, а шумовой поэмы не
было. Перформ был -- условно называемые вот эти "Губы быта".
Название прекрасное, на мой взгляд. Оно очень изящное, как бы
делает правильные отсылы -- на Хлебникова, и так далее. Там даже
была какая-то связанность, в отличие от многих калининградских
"перформансистов"...
У нас в жанре перформа никто не работает. Я
как-то видел один раз, случайно: люди обозвали какое-то действие
"перформ", а оно перформом не было... Есть еще такой Дима Булатов
(который у нас здесь как бы из самых олдовых "шумовых поэтистов",
скажем так); когда он узнал, что здесь будет шумовая поэма, он
сказал: "Ну, передай им привет". (Антон, Кирилл, Алексей! Вам
привет от Димы Булатова! -- авт.)
...Я увидел здесь связанность, вот это мне понравилось -- там
была как бы осмысленность. Другое дело, что степень изощренности
этой осмысленности может быть разной. Здесь она была достаточно
простая, кондовая... и в этом состоянии мне понравилась. Она была
как бы от жизни, жизненная. А как известно, самый первый шаг,
который пытается сделать "перформансист", -- это пытаться
рассмотреть свою обыденную жизнь как предмет искусства. Что они,
собственно, и постарались показать нам. Вот это питие и т.д.
-- Я заметила, вы весь вечер были увлечены игрой... (Не
"актеров", а настольной -- прим. авт.)
-- Перформ был достаточно растянут по времени, там было как бы
много дырок, и я позволял себе в этих дырках тоже как бы занятие.
То есть мне не нужно сидеть, как зритель, -- это ж не действие
театрального типа. Оно имеет возможность его замечать вскользь. И
я его вскользь наблюдал. А они мне его вскользь показывали. Они,
можно сказать, кайф ловили и вскользь, между делом, показывали
нам. А я между делом наблюдал. И мы сквитались.
Наверное, нужно сказать пару слов и о выставке. Как уже
упоминалось выше, авторами коллажей, с одной стороны (понимайте
буквально), и рисунков с другой явились создатели представленной
поэмы -- Алексей Орлов и Антон Щербаков. Последний настолько ушел
в роль, время от времени бормоча: "Вы еще не были в ней, не были
в этой коробке", -- что так и не смог ничего рассказать о своем
творчестве. Антон -- поклонник Энди Уорхола и поп-арта. Что же
касается коллажей, то фотографии некоторых из них вы можете
видеть в этом материале. Как оказалось, открыть свою выставку --
ничего проще нет. Для этого требуется один порнографический
журнал, клей, ножницы, достаточное количество пива и месяц
времени для составления аппликаций. Persona incognitа
остался третий член группы -- Кирилл Сбаадов (творческий
псевдоним)...
Я больше не
могу-у-у!
P.S. Кстати, 13 февраля в "Икстлане" -- вновь "Lamalahora".
"Говорят, что" денежный сбор с этого мероприятия пойдет в помощь
голодающим детям Бангладеш.
