(22 июня 1999 года – день печальной годовщины начала Великой Отечественной Войны и день летнего солнцестояния стал переломным в жизни отдельно взятого эмигранта. Ненадежно застрахованный на случай болезни и смерти, он оказался совсем не застрахованным на случай… жизни в эмиграции.)

Все было так интересно и ново, что спать не хотелось и далеко заполночь. “Стоять!” - скомандовал Георгий телевизору и нажал кнопку “STOP”. Телевизор остановился. Чтобы вернуть его на прежнее место, пришлось гадать: какая из испанских надписей будет означать “назад”. Георгий решил приступить к практическому изучению языка прямо с надписей на пульте, поочередно нажимая кнопки.

Нога, точнее тазобедренный сустав дал первый сбой, когда 35-летний солист-строитель в одиночку заканчивал возводить в пригородах родного Сочи седьмой по счету дом. Тогда ему впервые пришлось изменить сверх-доходному амплуа солиста и нанимать помощников, тогда же он впервые попал на больничную койку в роскошной, как казалось, просторной и светлой палате на 4 человека.

Персональные больничные апартаменты с дистанционкой, которая “по моему хотению” поднимает и поворачивает то спину, то ноги, тогда показались бы ему вымыслом фантаста. А если бы ему тогда сказали, что весь остаток от заработка на семи домах – 12,5 тысяч долларов - придется выложить в Испании на лечение съеденного тяжкой физической работой сустава, он мог бы лишиться рассудка.

К счастью или к несчастью существуют страховая медицина, а к этому Георгий вынужден был приспособиться.

- К НЕСЧАСТЬЮ заграница не впускает нас без наличия медицинской страховки и на нее приходится тратиться. Московская страховая компания, назовем ее “N”, неплохо живет тем, что получает легкие 20-50 долларов с многочисленных туристов.

К СЧАСТЬЮ, Георгий такую страховку купил и даже не выбросил, как обычно обходился с другими ненужными бумагами.

- К НЕСЧАСТЬЮ, труд строительного разнорабочего на берегу Средиземного моря за 4 доллара в час по тяжести не отличается от труда виртуоза-строителя в отечестве. Лопата испанского грунта ничуть не легче родной матушки-земли, только покаменистее будет. И поврежденный сустав не выдержал. Вернувшись с работы, бывший солист-строитель прилег отдохнуть, а встать уже не смог. Целые три дня, пока на белом микроавтобусе Мерседес с большим красным крестом не приехал врач с обезболивающим уколом, он не мог даже повернуться – боль пронизывала все тело и, вонзалась в мозг.

- К СЧАСТЬЮ год, на который была куплена страховка, еще не истек и беднягу приняли в роскошную дорогую клинику, принадлежащую одной их местной страховой медицине. Приняли временно, администрация тем временем запросила от московской страховой компании “N” согласие оплатить лечение. (Тексты факсов - сообщений упрощены, в них опущены бюрократические обороты речи и медицинские термины – Н.К.)

Убаюканные журчанием притекающих туристических денег, москвичи свое согласие подтвердили напыщенной фразой “мы всегда готовы… и т.д.”. На следующий день зажурчал факс и принес новую весточку из Испании: “Обследование показало, что требуется срочная операция стоимостью 12 500 долларов”.

Для непосвященных поясню, что в страховых компаниях и клиниках работают целые группы специалистов, занимающихся законным завышением стоимости лечения, которая потом выгодно проводится по статье “затраты”. В обычной больнице России или Украины подобная операция стоила бы в 10, а то и 100 раз меньше.

Среди высказываний Козьмы Пруткова Вы найдете: “Не для какой-нибудь Анюты из пушек делают салюты”. Из уст руководителя “N” это, может быть, прозвучало как “Не для того я с тысяч клиентов собираю плату, чтобы лечить на курорте этого мошенника”. Не секрет, что для страховых компаний наступление любого страхового случая начинается с подозрений в мошенничестве с целью получения компенсации.

Журчание испанского факса сопровождалось появлением текста от “N”: “Отправляйте клиента в Москву, мы тут с ним разберемся и, если надо, сами прооперируем”.

Факс в Москву: “Нельзя отправлять, находится в тяжелом состоянии. Необходимость срочной операции несомненна”.

Из Москвы: “Мы сами приедем, чтобы забрать больного”.

В Москву: “Нетранспортабелен”.

(В скобочках заметим, что в самом разгаре перестрелки факсами приезжал представитель со стройки, навестил Георгия, привез зарплату, кучу гостинцев разузнал у доктора каковы перспективы на поправку. Наш добродушный и немного наивный земляк был тронут такой заботой чуть не до слез.)

Чтобы положить конец надоевшей переписке, “N”, вопреки подписанным международным обязательствам, чисто по-русски, хотя и на английском языке заявляет, что платить за операцию не будет и все тут! У нас, мол, свои правила. Но испанские коллеги по страховому бизнесу тоже не лыком шиты и делают телефонное предупреждение о готовности нанести оппонентам удар ниже пояса: направить письмо испанскому консулу в Москве с просьбой не признавать страховки, выданные компанией “N” просителям виз.

Москвичи уже было решили не рисковать потерей источника дохода и сдаться, но в последний момент сотрудники “навороченной” испанской клиники решают не ввязываться в международный скандал и предъявляют счет на все 12 500 долларов… лично Георгию. Деваться некуда, он оплачивает и остается почти на мели, но зато и почти здоровый.

Про абсолютное обнищание говорить было пока рано, потому что есть еще основной капитал - “порох в пороховницах”: левая нога и обе руки пока работают исправно. Благополучно прооперированная 25 июня правая нога тоже скоро будет в норме. К сожалению, доктор даже пальцем погрозил, запрещая нагружать сустав, но на то он и доктор, чтобы запрещать.

Георгий перекрестился, поцеловал золотое распятье на груди и твердо решил отныне страховать здоровье и жизнь где угодно, но не в России. В Испании это стоит недешево, - около 500 долларов в год (для того, кто зарабатывает собственным горбом все стоит недешево), но со здоровьем всякое может стрястись...

Его больше совсем не забавляет дистанционка. Открывая – закрывая шторы и окна, включая – выключая свет и кондиционер, он озлобленно давит на кнопки и подсознательно желает всему этому поскорее сломаться. Однако, сломаться суждено было не “наворотам”…

По возвращению домой Георгий застал в двери своего бунгало клочок белой бумаги. Это была записка от асессора Хавьера, который в прошлом году за 3000 долларов “устроил” ему вид на жительство. В записке было наспех нацарапано по-испански: “Хуан не продляет контракт на работу. Позвони мне.”

Новость была равнозначна известию о крахе всех надежд на испанское будущее.

Ровно год назад асессор Хавьер, сидя в дорогом ресторане с кондиционером и с видом на море напротив Георгия и угощаясь за счет последнего изысканно приготовленным лососем под молодое белое вино, рассказывал какие трудности ему, бедняге, пришлось пережить в борьбе за получение вида на жительство для русского. Слово “русский” было акцентировано поднятием бровей и надуванием щек как главная загвоздка. Новоиспеченный легальный житель Испании был вне себя от счастья и, добродушно улыбаясь, слушал непонятные быстрые слова, к тому же наполовину проглоченные. Переводчика не было. Нескольких слов - “трабахо” (работа), “полиция”, “проблемы”, “паспорт” и тому подобных - оказалось достаточно, чтобы пару часов общаться.

Не удивительно, что, ведя подобный “обмен информацией и мнениями”, Георгий из пространного ответа асессора на свой вопрос о будущем понял только: “Хуан”, “контракт”, “резиденция” и “нет проблем”, остальные светлые перспективы он дорисовал без посторонней помощи в своем слегка подогретом белым вином воображении.

Такие “мелочи”, что контракт служит только формальным поводом просить первичный, годовой, вид на жительство, но не дает работы, тогда казались мелочью. Ведь работа есть – он уже работает (хоть и нелегально) разнорабочим на стройке. Для нас, русских, не новость числиться в одном месте, а зарабатывать в другом.

Нам с Вами сейчас, сидя напротив монитора, легко рассуждать, что подстроенная асессором ловушка с контрактом была очевидна. Ясно как день, что для продления через год вида на жительство потребуется и продление контракта. Побывавший в таких переделках добавит еще, что потребуется справка об уплаченных за первый год НАЛОГАХ…

В глазах Георгия, не окрепшего от нанесенных по здоровью и бюджету ударов, Хавьер, который принес прямо “в постель” больного дурную новость, вдруг слился воедино со стеной и поплыл… Но наш соотечественник все-таки овладел собой, сделал несколько глотков освежающе-кислой лимонной воды и снова посмотрел на бессовестного асессора. Тот продолжал говорить, не глядя клиенту в глаза и не заметив его обморока.

- …Хуан говорит, что ему для улаживания всех проблем надо миллион песет (~6,3 тысячи долларов – Н.К.). Он должен уплатить за тебя налоги…

Слова “платить”, “полиция” и “налоги” Георгий знал. Знал он и то, что другого выхода у него нет, если не считать возврат домой, в забытый богом и туристами, некогда процветающий Сочи. Собственно, новостью это было только для Георгия. Его крючкотвор-собеседник уже давно мысленно потирал руки в предвкушении заслуженной добычи.

– Хуан может подождать? – с трудом подбирая слова, покорно заговорила “добыча”, и не думая торговаться, спорить, - Я заработаю и отдам ему. Сейчас я все деньги отдал за операцию. Дорогая операция.

- Стройку забудь, - доступными к пониманию словами продолжил Хавьер, - Доктор сказал, что ты не можешь делать тяжелую работу. У хозяина будут проблемы.

- Он не знает… - начал было Георгий, но осекся. Ему вспомнился казавшийся трогательно-заботливым визит представителя стройки в больницу, разговор последнего с доктором.

Разговор с асессором состоялся сегодня, 28 июня, утром. А к вечеру Георгий уже нашел часть суммы. Около 1500 долларов нам, русским соседям Георгия, общими усилиями удалось предварительно отвоевать у Московской страховой компании; кое-что было у него в “загашнике”; около 2000 $ занял у нас, намерен также сдать бунгало на лето туристам. Кроме того, Хавьер обязательно даст небольшую отсрочку.

Георгий только что прочитал все до слова “…отсрочку” и сказал мне:

- Ты, Николай, не пугай народ этими страстями, а то подумают, что мы тут не живем, а только мучаемся. Напиши, что пусть не боятся ехать сюда, а просто учатся на наших ошибках. Приедут, подскажем. И вообще, кто тебе сказал, что я ошибся? Московская страховка была как дешевое дополнение к билету. Если вырвем за эту бумажку 1,5 тыщи баксов, можно считать за счастье! Асессор “душит”? Ничего страшного! Следующий этап вида на жительство будет “постоянное проживание”. Люди по 20 штук “зелени” платят и не жалеют (Тут он приврал. – Н.К.), а я пока отделался за 8 штук в рассрочку. Зато и резиденция у меня будет с правом на работу!

- На все случаи жизни не застрахуешься. Ты лучше поподробней напиши про хорошее. Например, про дистанционку в больничной палате. Кто плохо видит, кнопочкой подзывает к себе телевизор. Нажмешь “STOP”, - тот останавливается. А работа… А что работа?! Была бы шея, хомут найдется! Без работы сидят только бездельники.

- И напиши пусть язык учат, само оно не придет и за сто лет.

Как больной попросил, так я и написал.

© Николай Кузнецов, 1999, дизайн Олега Дулецкого,
размещено на узле компании ЕТайпразмещено на узле компании ЕТайп